Константин Кривчиков - Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]

Винкеслас несколько секунд молчал, уставившись в поверхность стола. Наконец осторожно поднял глаза и, глядя в бок, с усилием произнес:

— Вы… вы клозы?

"Черноглазый" поморщился:

— Не надо демонстрировать свои познания в такой э-э… деликатной сфере. Право, не надо. Отдайте необходимые нам материалы, и мы уйдем, не причинив вам вреда.

— …

— Сеньор Лопез, проявите благоразумие. Где рукописи?

— Их нет, — тяжело дыша, ответил Винкеслас.

— Что значит "нет"?.. Извольте пояснить. И очень вас прошу — не совершайте глупости. Поверьте, мы найдем способ заставить вас говорить.

Внезапно библиотекарь резко отодвинул стул и подскочил к открытому окну.

— Не заставите. Если вы приблизитесь ко мне, я выпрыгну.

"Черноглазый" на секунду опешил. По прямой их разделяло меньше трех метров, но мешал стол. Глядя прямо на Винкесласа, "черноглазый" сделал пару шажков вперед и вкрадчиво проговорил:

— Здесь довольно высоко. Вы разобьетесь, сеньор Лопез, а зачем? Из-за каких-то старых бумажек? А у вас больной сын.

Затем он снова попытался шагнуть к окну. Уловив движение, Винкеслас резво вскочил на подоконник и выкрикнул:

— Вы, мерзкие исчадия ада! Вам не удастся второй раз провести меня и получить мою душу. Еще шаг, и я прыгаю.

Некоторое время "черноглазый" в раздумье стоял на месте, не сводя с Винкесласа напряженного взгляда. Затем, приняв решение, рванулся к окну, вытягивая вперед руку. Но не успел. Лопез, издав громкий крик, бросился вниз.

"Черноглазый" осторожно высунул голову и посмотрел в окно.

— Черт! На решетку угодил. Там кто-то идет. Надо сматываться, пока охрана не зашевелилась.

По стечению обстоятельств Винкеслас выбросился из окна на глазах двух членов общества "Святой камень", посланных на его защиту. Они подбежали к умирающему, и тот успел прошептать:

— Клозы… они хотели…

Винкеслас захрипел.

— Они узнали, где рукописи? — спросил один из "каменщиков".

— Нет… я не сказал… этим… тварям…

Изо рта умирающего хлынула кровь.

Вокруг быстро собиралась толпа любопытствующих прохожих. "Каменщики" хотели незаметно уйти, но к ним уже спешили охранники библиотеки, увидевшие происходящее из окна. "Каменщикам" пришлось задержаться, чтобы дать показания полиции.

Примерно через полчаса после описываемых событий в двери старинного дома, где, на окраине Мадрида, жил Винкеслас, позвонил высокий импозантный мужчина лет пятидесяти. Ему открыл взволнованный Рауль.

— Здравствуй, Рауль. Я друг твоего отца, — незнакомец зашел в холл.

— Чего вам надо? — отрывисто спросил юноша. — Я очень спешу.

— Сегодня твой отец принес из музея два свитка. Он сказал, чтобы ты отдал их мне.

Рауль недоуменно посмотрел на мужчину. Глаза его лихорадочно блестели.

— Свитки? Ах, да… Но… что вы собираетесь с ними делать?

— Разве отец тебя не предупредил? Мы недавно разговаривали с ним. Мне надо срочно забрать рукописи. Они лежат в мастерской на стеллаже. Ведь так?.. Что с тобой, Рауль?

— Отец… я не могу, — юноша внезапно всхлипнул, из глаз потекли слезы. — Я… не могу… он погиб. Мне только что… звонили из полиции. Я еду туда.

Ошеломленный мужчина непроизвольно почесал голову. "Вот те на! Посетители из министерства культуры? Как же!"

— Ты знаешь, как он погиб?

— Нет.

Взгляд "друга отца" пробежался по холлу, остановился на камине, в котором потрескивали дрова.

— Послушай, Рауль, я все понимаю. Но мне надо немедленно уничтожить свитки, которые сегодня принес отец. Дай их мне, и я сожгу их в камине. А потом я отвезу тебя на машине в музей.

— Вы… сожжете их? — задумчиво спросил Рауль. Его наивно распахнутые глаза внезапно прищурились. — Но вы говорили…

— Ситуация изменилась. Неси быстрей.

— Хорошо… Сейчас принесу.

Через минуту рукописи полетели в огонь камина. Но сжег их не "каменщик", а профессор Мартинес, получивший указание и соответствующую наводку от своего руководства. Произошло следующее. Как только радикаты узнали о предполагаемом содержании рукописей, они приняли решение об их полном уничтожении. Как и "каменщики", "мечники" очень опасались, что информация попадет в руки клозов. Но еще больше радикаты-ортодоксы боялись того, что о древних манускриптах узнает широкая общественность. Для них это явилось бы настоящей катастрофой.

Существование клозов официально игнорировалось католической церковью, ибо не вписывалось в ее доктрину. Более того — подрывало ее фундаментальные догматы. Поэтому радикаты всегда придерживались одного принципа: при обнаружении должны быть бесследно уничтожены как клозы, так и любая информация о них.

Чтобы держать ситуацию под контролем, радикаты установили прослушивающее устройство в кабинете Лопеза и на его служебный телефон. Узнав, что кто-то из "каменщиков" собирается забрать рукописи из дома Винкесласа, радикаты сыграли на опережение. Подкараулив "каменщика" около дома библиотекаря, радикаты убили конкурента. Затем в дом вошел Мартинес и, обманув, без особого труда, доверчивого Рауля, сжег рукописи в камине.

Не получив, в установленное время, сообщения от своего сотрудника, "каменщики" направили людей в дом Лопеза. Но попали они туда лишь поздно вечером, когда вернулся Рауль. Тот, не скрывая, рассказал то, что знал. Даже нашел в камине обгоревший кусок пергамента.

"Каменщики" поняли — информация о рукописях просочилась наружу, и кто-то пытается уничтожить все следы. Этими "кто-то" могли быть только радикаты, потому что клозы не стали бы сжигать манускрипты. Их интересовала информация, содержащаяся там. А радикаты, наоборот, без разбора уничтожали все, что свидетельствовало о существовании клозов.

Просчитав варианты, "каменщики" немедленно взяли под наблюдение квартиру Софии Родригес. Они видели, как в субботу утром в дом сначала зашел Анибал Мартинес, а, немного позже, вслед за ним последовал Донато. Затем София уехала в аэропорт. И только спустя несколько часов дом покинул Донато. Но не пешком, а на автомобиле Софии…

Зазвонил мобильник, лежавший на сиденье рядом с Пабло Руисом. Тот быстро взял трубку, взглянул на экранчик:

— Да… Вы уверены?.. Хорошо. Действуем по плану "А".

…Юрий Рогачев спустился по ступенькам крыльца и медленно побрел по дорожке, вдоль здания больницы. Он только что переговорил с врачом о состоянии Софии. Данные не обнадеживали. У Софии диагностировали кому второй степени. При этом ситуация, после того как девушку доставили в больницу, не улучшилась, а ухудшилась. Если утром София еще реагировала на голос, открывая глаза, то к тому времени, когда Юрий Константинович приехал в больницу, она уже перестала воспринимать внешние раздражители.